Артисты и музыканты - подлецы

5 июля лидер "Воплей Видоплясова" Олег Скрипка открывает фестиваль "Країна Мрій", средства на который планирует собрать путем народного финансирования.

В последнее время его часто критикуют за то, что за время Майдана он не проявлял гражданской позиции и не давал концертов в поддержку активистов протеста. Теперь же Олег Скрипка планирует устроить на фестивале галерею фотографий с Майдана и выставку артефактов революции.

"Украинская Правда. Жизнь" поговорила с музыкантом о языковом вопросе, оружии и о том, как сшить восточную и западную Украину.

– Я только что вернулась из Одессы…

– Как там? Я очень переживаю за Одессу. Мы, киевляне, во-первых, заслужили нашу историю, а во-вторых, мы даже привыкли уже к военным действиям. Но никогда бы не мог подумать, что в Одессе такое случится.

Одесситам, наверное, и в голову прийти не могло, что там такое произойдет. Настолько мирный город, настолько люди по-хорошему умеют обходить острые углы… Очень люблю и уважаю одесситов. А тем более – сейчас.

– А почему вы сказали, что киевляне это заслужили?

– Киев заслужил, потому что для своей свободы ничего не делал до сих пор. Активность поднялась только в 2004 году и сейчас, через десять лет. Итог нынешнего Майдана показывает, что ответственность с себя снимать нельзя. Если опять мы надеемся, что придет какой-то добрый "папик" и "порешает" наши проблемы, то этого не будет.

– А каким вы видите выход из ситуации? Что могут сделать киевляне?

– Сейчас нужно быть готовыми взять в руки оружие.

– А вы готовы?

– Я готов.

– В Нацгвардию будете записываться?

– Нет, не настолько. Я 20 лет нахожусь на фронтах украинской культуры, что в мирное время крайне важно. Поскольку ранее общество этим эффективно не занималось, то теперь мы вынуждены стрелять.

Этого можно было бы избежать. Если бы мы все вместе были украинцами, знали язык, собственную историю, слушали хорошую музыку, ходили на украинские концерты, читали украинские книги – невозможно было бы создать пятую колонну и опираться на русскоязычных людей, чтобы уничтожать страну и убивать патриотов на улицах.

Надо было стать культурными людьми, знающими свой собственный язык и не прикрывать собственную лень и безграмотность – ханжеской толерантностью к языкам. По себе знаю, язык учится два месяца.

Была бы Украина украинская, как Франция французская или как Чехия чешская, – этих проблем бы не было.

– То есть, вы поддерживаете отмену языкового закона?

– Два языка – это ханжество. Это слабость – прикрывать свою безграмотность, лень и неуважение к истории и культуре какой-то псевдодемократией. В результате создается пятая колонна, и это очень хороший аргумент завоевывать территории и убивать людей на улице.

– Скажите, вы были в последние месяц-два на востоке Украины?

– Да, я был в Донецке, Харькове и в Одессе.

– Что это было? Встречи с людьми или просто концерты?

– Это были разные вещи, творческие. В Харькове я играл героик-диско, пел с Ляписами и был на Майдане, в Донецке представлял свою коллекцию одежды, играл этно-диско и просто общался с людьми, в Одессе – с джазовым концертом. Недавно я был и в Минске, и в Москве.

Происходит очень интересная история. Те люди, с которыми я общаюсь, и которые приходят на мои выступления – все-таки выборочные, это не полный срез общества. Это люди, которые интересуются украинской культурой и любят ее.

Что в Москве, что в Минске, что в Одессе – ни один концерт не проходит без гимна Украины, причем не с нашей подачи. Люди конкретно не отпускают со сцены без гимна. Это не только украинцы, но и белорусы, и россияне. Меня это не только вдохновляет и радует, но и сильно удивляет. Изменения сейчас идут странные и прекрасные.

– О чем вы общались, например, с людьми в Донецке? Какие выводы сделали?

– Вообще, восток Украины – это аудитория, которая с 2004 года практически закрытая для меня, для "ВВ". А Крым всегда был закрытый, невозможно было туда пробиться.

Давно было понятно, что эти регионы отпадут или станут проблемными точками.

Если ты поешь на украинском языке и поэтому там ты изгой, значит, это реально проблема.

Почему-то в Москву, Питер или Красноярск поехать с концертом можно, а Харьков, Донецк и даже Запорожье с Днепропетровском вызывают трудности.

– Почему? Вас там не любят, что ли?

– Что значит "не любят"? Нет, просто есть схема, по которой сложно организовать концерт.

Даже те "георгиевские бабушки", которые горланят сейчас на улицах – не то чтобы не любят украинцев; они просто жертвы эффективной промывки мозга. Против этой схемы украинцы не защищены. Они не подают контр-тезы. Я подаю, но моих усилий недостаточно. Недостаточно усилий моих и тех артистов, немногочисленных активных граждан, которые этим занимаются.

Общество пассивно – вот почему я говорю про Киев, который не делал ранее ничего для своей свободы. О "государстве" мы уже давно забыли, и я надеюсь, что скоро мы про него вообще забудем. Как оно у нас никогда не работало, так и не будет работать, мы будем функционировать без него. Надо его откинуть, чтобы оно не мешало.

– Мне кажется, события на Майдане, наоборот, показали, что общество, особенно в Киеве и на Западе, очень активно.

– Общество активно, когда надо бороться с чем-то. Когда надо пойти надавать пинков под зад какому-то дядьке, чтобы его прогнать. Это мы можем. А когда каждый день нужно отстаивать свое, это намного сложнее и важнее.

Чтобы не бить морды на улицах раз в десять лет, надо каждый день, каждую минуту быть начеку.

Играет чужеродная музыка – выключил. Передают по телевизору что-то чужеродное – выключил и написал заявление, чтобы средство массовой информации лишили лицензии. Если ты отвечаешь за биллборды, ты хозяин площадей, то сделай так, чтобы вражеские морды не появились у нас на улицах, не нужно было бы биллборды с ними мазать зеленкой.

Это ответственность каждого человека.

– Многие задаются вопросом, почему вы публично не высказывали за весь этот период свою позицию.

– Как не высказывал, очень даже высказывал! Просто моя позиция не популярна сегодня.

Популярно говорить: все подоноки и проворовались, всех долой. Правительство должно принять поправки, выправки и конституции. Многие эту позицию высказывают, и что-то мы все время возвращаемся к одному и тому же.

Несколько раз на Майдане я озвучивал: агрессия – это очень опасно. Не имейте зла в сердце, потому что против нас все это обернется. Надо бороться "за", а не "против". Это не популярные вещи, они звучат непонятно для людей.

Надо, чтобы каждый понял: если тебе кто-то не нравится, нужно побороть свою ненависть и нелюбовь – через осознание, почему это тебе не нравится.

Не нравится, потому что тебе хотелось бы, чтобы было по-другому? Так занимайся непосредственно тем, что нужно решить, а не пытайся бороться против людей, с которыми ты не согласен.

Нужно быть конструктивным, а не деструктивным. Например, в последних моих интервью я пытаюсь донести свою мысль, а журналисты спрашивают, что вы думаете по поводу Валерии и других "подписантов". Пытаются выудить что-нибудь остренькое. Давайте оставим этих людей наедине со своей совестью.

Мы сейчас в состоянии войны. Давайте перестанем разогревать и без того накаленную обстановку, заниматься конструктивом и давать людям надежду.

– Просто вы – один из таких символов всего украинского, как и ваш коллега Вакарчук. Он же постоянно встречается со студентами, ездит по регионам. От него исходит постоянная активность. На Майдане он выступал, а вы не выступали. Вас постоянно сравнивают.

– Каждый должен заниматься своей работой. Я не лектор и не политик, и не занимаюсь предвыборной компанией.

Если честно, я тоже растерян и ошеломлен, как многие из нас. Мне сложно это скрывать. Очень странная история.

События, которые сейчас происходят на Майдане, озвучены в нашем альбоме "Файно" уже 12 лет назад, почитайте текст песни "Світ". Недавно вышел наш новый альбом "Чудесный мир" в стиле "пис-енд-лов".

Я не призываю кого-то убивать, я призываю к внутренней свободе. Нужно родить в себе украинца. Но если эволюционным путем это не происходит, то это происходит сейчас путем революционным.

Мне не нравится, когда меня сравнивают со Славой или с другими людьми. Каждый человек – это индивидуальность, тем более артист. У каждого свой путь. Если кто-то не понимает моего выбора, это грустно. Я насильно ничего не делаю. Приходите на "Країну Мрій", приходите на мои джазовые концерты.

А если люди идут на баррикады, а потом наведываются в караоке и поют "А белый лебедь на пруду…", значит, нам еще много чего нужно изменить в себе.

Если мы перестанем петь в караоке "Рюмку водки", "Белый лебедь" и все остальные шедевры, нам не нужны будут Майданы. Вот мой месседж.

– Что касается фестиваля "Країна Мрій", то каким он будет в этом году? Насколько будет отличаться от того, что было раньше?

– "Країна Мрій" в этом году будет моделировать, я надеюсь, общество будущего, которое мы сейчас строим.

– Каким образом?

– Это общество, которое не имеет жесткой центральной власти. У нас будет центральный управляющий орган – оргкомитет, и все, кто желает принять участие, подают заявку и могут создать свое культурное пространство, сцену, семинар, школу, тренинги и так далее. Можно даже стать соучредителем фестиваля.

– Вы имеете в виду краудфандинг?

– Да. Можно купить "акции" фестиваля. Если ты приобретаешь "акцию", то становишься активным участником, инвестором фестиваля. Можно таким образом воздействовать на выбор артистов и сцены.

Кроме того, мы переходим на новое место, за город – в парк "Феофания", потому что нам нужна большая территория. Еще из нового – создается сцена кабаре, которой до этого еще не было. Будет и аутентичная площадка с фольклором. Будет пространство, посвященное, безусловно, свежим событиям: либо выставка фотографий, либо картинная галерея, выставка артефактов Майдана.

Очень хочу сотрудничать с министерством культуры, но пока что традиционно не получается. Я бы хотел, чтобы они помогли мне это сделать.

– Вы считаете уместным проводить фестиваль в стране, которая фактически находится в состоянии войны?

– Я считаю, что культурная и духовная жизнь всегда уместна. Это базис, из которого идет все. Качество песен, которое мы сейчас слушаем, потом отражается на качестве дорог, по которым мы ездим. Можно проследить цепочку. Мы просто этого пока до конца не осознаем.

Нам надо создавать общество будущего. Мы проживем войну, и мы ее выиграем, и выйдем очищенные, обновленные.

Проблема Майдана очень простая. Все люди знали, чего они не хотели. И то, чего они не хотели, они скинули. А после Майдана – вакуум, и даже хуже, чем было. Почему? Потому что люди вышли на Майдан, не имея четкой картины, чего они хотят.

Я общался с людьми, которые стояли на Майдане. Предлагал: давайте создадим проект "Мрiї Майдана" – про то, для чего мы здесь стоим. Мы прогнали Януковича – но что дальше? Сейчас у нас духовный, эмоциональный вакуум. Глубочайшая яма. Вся агрессия, которая была на Майдане, обрушилась на нас.

Слоган "Банду геть" Бог воспринимает однозначно, он не понимает подтекстов.

Он представляет: ага, вот стоит банда, и ее геть. На людей, которые стоят на Майдане, обрушился весь этот молох путинский. Этого злого духа мы вызвали всеми этими слоганами на Майдане. Так и есть!

Я артист, занимаюсь тонкими энергиями и знаю, что это так работает, и хочу, чтобы люди это поняли в конце концов.

Если мы поем "Путин… ла-ла-ла", это смешно, но неконструктивно. Юмор спасает, но надо всегда делать конструктивные вещи. Все, что деструктивно звучит, приводит к деструкции реальной.

– За последнее время ваши отношения с российскими коллегами и друзьями как-то изменились? Вам лично предъявляют претензии, звучащие в адрес Майдана?

– Честно говоря, я мало общаюсь с россиянами. Общаюсь, только когда выступаю на концертах.

За триста пятьдесят лет диалог с россиянами не изменился. Диалог очень простой. Со стороны россиян идет месседж: мы братья, мы любим друг друга. С нашей стороны – молчание, потому что мы чуть по-другому думаем, очень уж странное наше братство.

Россияне: какие гады эти политики, они нас разделили. Мы молчим, потому что мы сами захотели отделения.

Россияне: так когда же мы будем объединяться? Ответ с моей стороны: хоть завтра. Мы открыты, мы хоть со всем миром готовы объединяться, но где будем столицу делать?

Давайте – ни вашим, ни нашим. В Минске, например? Или в Вильнюсе? Они: как это? Почему не в Москве? Я: а, теперь понятно, кто будет бабло делить? Вы сначала наш газ продали всей Европе еще во времена Советского союза, а теперь наши специалисты через нашу трубу качают газ и продают его в Европу, а вы пользуетесь всеми благами. Мы же остаемся в позиции непонятных хохлов, которые крадут у вас газ. Не по-пацански как-то это.

На этом диалог заканчивается, без конфликтов. Они нас не понимают, а мы понимаем, что они нас не понимают, и ничего с этим поделать не можем.

Диалог может осуществляться только языком песен, языком культуры. Нужно брать бесконфликтные пространства и в них действовать. Как только начинается манипулирование и нас переводят в пространство, где игра идет не в наши ворота, надо уходить из такой игры.

Два года назад была показательная история на передаче "Ринг" на одном из российских каналов, где мы были с известным "подписантом" Маршалом. Я так понимаю, он – давний и почти легальный сотрудник Кремля. Только недавно я понял, что этот "Ринг" был спланирован так, чтобы найти каких-нибудь хохлов, типа "ВВ", и сделать из них мальчиков для битья.

Понятно, что победил Маршал. Но конфликта у нас не получилось, потому что с нашей стороны был мирный посыл. Мы говорили языком песни, мы с уважением подошли к песне Маршала "Белый пепел", которую спели на украинском. А он в оригинале спел "Весну". Никто не был против. Я ее хорошо перевел, и песня зазвучала еще лучше.

Но что интересно: только сейчас вспомнил, что голосом еще одного "подписанта" против Украины Михаила Боярского было озвучено, что "Крым – наш". То есть, еще тогда было понятно, что Крым оттяпают. По крайней мере, от меня его оттяпали уже давно. То, что я не мог туда приехать с концертами, означает, что его от меня оттяпали. А теперь отобрали у всей Украины.

– Не могли приехать почему? Аудитория не была готова?

– Причем тут аудитория? Концерты делает не аудитория, а организаторы. Есть хозяева залов, которые получают разрешение…

– И что они говорят? Не пускать "Вопли Видоплясова"?

– Нет, мы просто хотим сделать концерт, а он - не получается. А как "не получается", я не знаю. По факту: на Западную Украину можем приехать, а на Восточную – нет. В Россию можем, в Белоруссию, Казахстан и другие страны можем, а в Крым – нет.

То есть, культурно он оттяпан уже давно. Если какая-то часть у организма не движется, она просто отмирает и отпадает.

– А в России не грозятся еще отменить концерты "ВВ", не пускать вас выступать?

– У нас пока не было запланировано активной деятельности. Где-то полгода назад проехали там туром. Из современного что-то отменилось, что-то нет. Но они боятся, реально боятся. Думаю, схема работает так же, как в Крыму и ВУ. Правда, там не было такого жесткого указания – "не пущать" украинцев. А сейчас она появилась, но не знаю, в сторону определенных артистов или всех подряд.

– Поехали бы сейчас выступать?

– Конечно!

– А собираетесь?

– Нет. Пока не было предложений. Я собираюсь в Париж ехать выступать. Концерт наполовину политический, наполовину культурный. Собирается "ВВ" французского состава, с ядром украинской диаспоры во Франции.

Будет встреча с людьми, дискуссия, разговоры о том, что сейчас творится в Украине. И наши старые друзья, коллектив Les VRP, с которым мы ездили по Франции и Украине турами, собрались первый раз за 20 лет и посвящают концерт Украине, потому что очень переживают. Европейцы, французы очень переживают за нас.

И вот, неделя до концерта – проданы все билеты. Видно, что это очень актуально для них.

– У вас есть идеи о том, как сшить Украину, запад и восток?

– Да. Лишить лицензии все антиукраинские каналы. Все! Не резко, а потихоньку.

– Это же не демократично.

– Демократичным путем лишить! Я не думаю, что хоть у одного СМИ есть в уставе либо в лицензии пункт "Развал Украины". Все, что связано с русскоязычной культурой, разваливает страну. Это внутренняя такая информация.

Надо бороться за украинский язык. У нас огромнейшая проблема украинской культуры. Вопиющая. Пока не будет у нас украинской культуры, не будет государства. Это вопрос государственной безопасности.

– На востоке этого и боятся, что начнут насаждать украинскую культуру. Они этого боятся искренне.

– Нет, они являются жертвами. СМИ надо приравнять к сильнодействующим психотропным наркотикам, чтобы люди несли такую же ответственность за обработку мозгов, как и за продажу наркотиков. Я сгущаю краски, но по сути это так.

Если люди, насмотревшись телевизора – георгиевские бабушки, пенсионеры и выродки – идут на улицы и убивают людей, то это преступление. Надо решить эту проблему.

Путь – стопроцентная украинизация всех СМИ, введение привилегии украинского языка, невозможность получить работу в госструктурах без владения государственным языком.

Если вы можете жить в Украине, не зная языка, это значит, что Украины как государства не существует.

Не зная французского языка, вы бы во Франции даже батон не купили, не то что работу найти. Даже улицу бы не прибирали. Поэтому Франция – это сильное государство, и многие государства такие, кроме Украины. Поэтому Украина разваливается.

– А если говорить не только про язык, то какими еще методами можно эти две части срастить?

– Мы живем в новом информационном обществе, и заниматься надо информационной политикой. Если она решена, то решено 90 процентов проблем. Если мы ею не занимаемся, мы будем только латать дырки на дорогах, а дороги нормальными никогда не будут.

Необходимо полностью снять покрытие и положить новое, хорошее, качественное, и за ним следить. А за информационной политикой идет и культурная политика, экономика и прочее.

Нужно четко следить: если СМИ работает на разрушение государственности, значит, надо с ним вступать в диалог. СМИ должно сотрудничать с государством и работать во благо государства. Если оно отказывается так работать, ему нужно предложить чемодан-вокзал-Ханты-Мансийск.

– Признайтесь напоследок, пожалуйста. Вы бандеровец?

– Бандеровцев не существует в природе. Не существует деда Мороза, не существует бабаев, троллей и тому подобного.

Бандеровцы боролись за свободу Украины и просуществовали до 53-го года, а потом были уничтожены чекистами.

А скоро, я надеюсь, украинцы станут свободными людьми доброй воли и построят прекрасное общество. Чего и всем народам желаю.

Екатерина Сергацкова, УП.Жизнь