Ситуация в Сирии

Начало гражданских протестов

См. также: Гражданские протесты в Сирии (2011) и Убийство Хамзы Али аль-Хатиба
Первые массовые акции протеста в Сирии, вспыхнувшие в середине марта 2011 года, первоначально выглядели лишь как часть более широкого регионального движения — так называемой «арабской весны». Похожие выступления к тому времени уже проходили в Бахрейне, Египте, Йемене, Ливии и Тунисе[134][140][141].

Примерно за месяц до начала беспорядков в социальной сети Facebook появилась новая группа «Сирийская революция-2011», призывавшая к «Дню гнева» — массовым демонстрациям в Дамаске и Алеппо против президента страны Башара Асада. 15 марта несколько сот человек откликнулись на призыв социальных сетей и вышли на улицы в Дамаске. Протестующие требовали прекращения чрезвычайного положения, действовавшего с 1963 года, восстановления личных, политических и экономических свобод, ликвидации коррупции[134]. На следующий день прошла ещё одна демонстрация, участники которой требовали освобождения политзаключённых[142][143].

Уже через три дня вспыхнуло восстание в Даръа (городе на границе с Иорданией). Акция протеста против произвола полиции закончилась столкновениями и кровопролитием — три человека погибли на месте и ещё один скончался от полученных ранений. Похороны погибших привели к новым беспорядкам. В последующие дни протестующими были сожжены офис правящей партии Баас, Дворец правосудия, полицейские участки, осквернён памятник Хафезу Асаду[132]. Часть города перешла под контроль протестующих, а расположенная там мечеть была превращена в полевой госпиталь, куда доставлялись получившие ранения и пострадавшие в результате применения слезоточивого газа демонстранты[144]. Члены запрещённой в Сирии организации «Братья-мусульмане», группировавшиеся вокруг имама местной мечети, взяли на себя организацию противостояния с властями.

Одним из инструментов политической мобилизации стал племенной фактор, проявивший себя в молодёжной среде городских мигрантов — выходцев из арабских племён, экономически неустроенных, недовольных маргинальным экономическим и политическим положением и обвиняющих в этом правящий режим. Племенная самоидентификация как объединяющий фактор стала использоваться ими при создании сетевых структур оппозиции в таких городах, как Даръа, Хомс, Хама, Пальмира, Дейр-эз-Зор. Первые антиправительственные демонстрации, начавшиеся в Даръа, по сообщениям прессы, были организованы молодёжью именно через такие сетевые племенные структуры, в частности племени Мсалме, а антиправительственные демонстрации в Хасеке 5 февраля — сетевыми структурами членов племён Джаббур, Таи и Унейза[145].

Вскоре серия выступлений прошла в других городах Сирии. Протесты оппозиции, вдохновлённой успешными революциями в Тунисе и Египте, принимали формы шествий, которые перерастали в столкновения с полицией[146], сопровождались актами вандализма, поджогами[147].

Появились первые жертвы[148]. Сирийский президент публично признал частичную правоту требований протестующих, лично извинился перед членами семей погибших. 29 марта правительство ушло в отставку[149], сменил премьер-министра[150] и 20 апреля отменил режим чрезвычайного положения, действовавший 48 лет[146][151].

Тем не менее эскалация насилия продолжалась. 21 апреля неизвестными были зверски убиты сирийские генералы Або эль-Теллави и Ияда Харфуша и их семьи, причём оппозиция и власть взаимно обвиняли друг друга в этом преступлении[152]. 9 мая Евросоюз ввёл санкции против Сирии[153].

Количество жертв вооружённых столкновений между правительственными силами и участниками протестов стало увеличиваться: в июне в ходе военной операции в Джиср-эш-Шугуре погибло до 120 полицейских, затем погибло 142 человека в городе Хама[154], были жертвы и в других городах.

Когда протесты продолжились, сирийское правительство начало развёртывание танков и снайперов в качестве средства для подавления беспорядков. Вода и электричество были отключены в особенно беспокойных районах, а силы безопасности прибегали к конфискации муки и продуктов питания[155][156]. Сирийская армия осадила города Даръа, Дума, Банияс, Хама, Хомс, Алеппо, Талкалах, Идлиб, Растан, Джиср-эш-Шугур, Дейр-эз-Зор, Забадани, Латакия и ряд других городов[157][158][159][160][161].

По словам очевидцев, солдаты, которые отказывались открыть огонь по гражданским лицам, расстреливались на месте[162][163][164].

В июне 2011 года сирийское правительство опровергло сообщения о дезертирстве солдат из армии и обвинило в беспорядках «вооружённые банды»[165].

В конце июля президент Башар Асад приказал ввести армейские подразделения в ряд городов, включая Дейр-эз-Зор, с целью восстановления контроля над ситуацией. Ввод войск и последовавшие репрессии против участников протестов привели к кровопролитию и началу вооружённого сопротивления противников правящего режима. Отряды сирийской оппозиции, в которые вливались дезертиры и перебежчики из сирийской армии, и племенные формирования начали вооружённую кампанию против правительственных сил на всей территории страны. К концу года повстанцы объединились под знаменем так называемой Свободной сирийской армии (ССА), а их боевые действия приобрели более организованный характер[166].

Власти на местах отвечали жестокостью на жестокость. По всей Сирии стали распространяться слухи о жестокостях правительственных подразделений во взятом штурмом Джиср-эш-Шугуре. Штурмом брали и другие города. В городах Хомс и Идлиб позднее была применена другая стратегия. Вместо тотальных зачисток и военных операций власти взяли курс на проведение точечных операций силами «Мухабарата» и спецназа. Заявлялось, что особисты, конечно, не отличались щепетильностью в отношении допрашиваемых, но их действия всё же меньше раздражали местное население[167].

27 августа прошла крупная акция протеста в Дамаске[168][169]. Туристический сектор, приносивший стране до 6 млрд долларов, практически исчез[167].

Ноябрь 2011 года:

Монархии Персидского залива ввели против Сирии ряд санкций. Санкции включали прекращение операций с сирийским центробанком и замораживание государственных активов, приостановку авиасообщения с Сирией, а также запрет на въезд в страны — члены ЛАГ ряду сирийских чиновников. Кроме того, Лига ввела торговое эмбарго (до начала конфликта почти 60 % сирийского экспорта шло в арабские страны и 25 % импорта поступало оттуда)[167].
Евросоюз ввёл дополнительные санкции против Сирии[170], поступления от продажи нефти составляют до трети доходов бюджета страны, именно этот источник ЕС перекрыл[167].
В конце 2011 года повстанцы временно установили контроль над некоторыми городами и деревнями в провинции Идлиб.

Израильская газета «Гаарец» в конце декабря сообщила со ссылкой на разведывательные источники, что за период с марта по декабрь 2011 года не менее 10 тыс. сирийских военнослужащих самовольно покинули свои части. Младшие офицеры и солдаты — как правило, сунниты, составляющее большинство населения страны и костяк протестного движения, — бегут из правительственной армии целыми подразделениями, в то время как высшее армейское руководство и старшие офицеры продолжают сохранять верность президенту Башару Асаду. Основная причина дезертирства — нежелание стрелять в протестующих сограждан, которые зачастую являются их единоверцами[171].

К концу 2011 года, по завершении интервенции НАТО и государств Персидского залива в Ливии, приведшей к зверскому убийству ливийского лидера Муаммара Каддафи, у противников Асада возникли ложные предчувствия скорого краха сирийского правительства. Однако, благодаря поддержке Ирана и России, «эффект домино» не произошёл

Страны НАТО не поддержат активацию Пятой статьи из-за гибели турецких военных в Идлибе в начале февраля, - подчеркнул он. - НАТО не рассматривает возможности предоставления военной помощи Турции в случае операции в этом регионе". "Гибель турецких военных в Идлибе - это трагический факт, однако это произошло в ходе односторонней военной операции на иностранной территории, это выходит за рамки трактовки Пятой статьи. Это понимает и турецкая сторона, поэтому она не пыталась инициировать консультации в НАТО по этой теме"
На сегодня из всех крупных игроков, участвующих в сирийском конфликте, турки оказались самыми обделёнными и обиженными.Россия постепенно выполняет поставленные задачи в Сирии, помогая местному правительству возвращать ранее утраченные территории и ещё больше укрепляет своё присутствие в регионе.Иранцы в меньшей степени, но идут в фарватере с Россией.Американцы сели на нефтяные поля за Евфратом и качают нефть.В принципе на сегодня, после того как не удалось расшатать и обрушить Сирию, им этого вполне достаточно.
Турки же оказались за бортом, хотя ещё недавно чувствовали себя хозяевами ситуации в Сирии.Во времена существования ИГИЛ на территории Сирии, они успешно торговали сирийской нефтью, доставляемую с территории,подконтрольной даешам. Причём бизнес этот контролировался семьей Эрдогана.После того, как ту территорию взяли под контроль курды, они показали туркам и лично Эрдогану большой кукиш,помножив их нефтяной бизнес на ноль.Во многом это тоже стало причиной осеннего обострения турок за Евфратом. Позже они пытались взять Менбидж, хоть какой-то участок трассы М4, но везде получился облом. В Идлибской зоне с весны до этих пор, сирийцы вернули большие территории, на которые положили глаз турки. В результате порядка десятка НП турок оказалось в окружении. Трасса М5 с прилегающими населенниками тоже ушла прямо из-под носа. Сирийцы в ответ на взбрыки и угрозы турок, дали ответку.
Все что на сегодня получили в итоге турки- часть территорий на севере Сирии с большинством нелояльного к ним населения,на которые они сливают весь сброд, перешедший под их управление в виде СНА, и остаток идлибской зоны с массой проблемных вундеркиндов из ХТШ, которые просто пользуют турок в качестве хоть какого-то щита спонсора и запасного аэродрома.
С таким багажом турки кроме геморроя пока никакой другой выгоды не имеют.Отсюда и спонтанные движения, блатная истерика и призывы о помощи к НАТО. Но после того, как НАТО и представители коалиции официально их опрокинули, от турок не особо ожидали полноценного втягивания в конфликт. Сегодня они все же решили испытать судьбу и проверить как оно получится, пойдя на Нираб. Получилось не «очень чтобы очень».Даже совсем не «очень».Теперь посмотрим, разозлит это их или приструнит. Согласно здравому смыслу, туркам бы выбрать второе, но темпераментный восточный фактор вполне может отмести здравый смысл и выбрать первый вариант.
Что получим в итоге, увидим в ближайшее время.
Сирия
20 февраля 2020 год

Наступление на Найраб, что в 10 км от Идлиба, боевики и турецкие войска начали около полудня. Столкновения с сирийскими военными, которые занимают город последние дни, длились несколько часов. Бой прекратился только после того, как по силам оппозиции и Турции ударили российские самолеты Су-24, рассказал “Ъ FM” военкор Олег Блохин, который находился в это время в зоне конфликта: «Впереди шли боевики союзных группировок, потом — турки, то есть они уже пытались закрепиться за теми территориями, где прошли боевики, участвовала турецкая техника. Были ли турки в первой линии — не знаю. То, что были боевики, это 100%. Им удалось добраться до окраин, произошел горячий контакт, а дальше уже подключились наши ВКС, нанесли удар, в том числе артиллерия и самолеты. Найраб удалось отстоять».
Если верить турецкому Минобороны, им удалось уничтожить 50 сирийских военных. С их стороны — двое погибших и четверо раненых. Боевики же, как сообщает телеканал «Аль-Джазира», потеряли 250 человек. Ситуация в сирийском Идлибе накаляется с начала года. Войска Асада при поддержке России начали наступление на провинцию, которую контролирует Турция, чтобы выбить оттуда террористические группировки. Анкара опасается, что если это произойдет, то тысячи беженцев хлынут в страну. Кроме того, Турция поддерживает исламистов. Да, и покидать провинцию, теряя свое влияние в Сирии, Реджеп Тайип Эрдоган не собирается. 19 февраля турецкий президент сообщил, что готов начать новую военную операцию в Идлибе. И это якобы вопрос времени.
Впрочем, вчерашние события вряд ли можно назвать полномасштабной кампанией, подчеркивает советник директора Российского института стратегических исследований Елена Супонина: «Скорее всего, это был увесистый пробный камень: турки проверяли, насколько решительно настроена Россия, и убедились, что решительно. Но это еще не последний акт в этом балете, ситуация остается нестабильной и напряженной.

Стоит ли ждать очередных наступлений Турции? Руководитель Центра изучения стран Ближнего Востока и Центральной Азии Семен Багдасаров ожидает таких шагов со стороны Анкары. Впрочем, стороны продолжат переговоры об урегулировании конфликта. «Эрдоган дополнительно будет перебрасывать своих военнослужащих и боевую технику. Его план очевиден, он хочет взять под больший контроль Идлиб, но его цель в конечном счете — Алеппо. На этом история не закончится, договоренности могут быть только временные — на месяц-два, а потом снова будет повторяться то же самое»,— говорит Багдасаров.

Из-за наступления правительственных войск, протурецкие боевики потеряли значительную часть территорий. Вероятно, обостряя ситуацию в Идлибе, Эрдоган надеется остановить продвижение Асада, предполагает эксперт Российского совета по международным делам Кирилл Семенов. Он не верит, что турецкий президент готов к открытому противостоянию с Россией и полномасштабной операции: «Вероятно, Эрдоган будет блокировать попытки продвижения Асада. Естественно, Россия и президент Сирии с этим не согласны. Тут есть несколько вариантов — либо проходить сквозь турецкие подразделения, которые могут ответить, либо идти на договоренности. Вероятно, это попытка заморозить ситуацию по линии, где Турция расположила свои части. Заявление Эрдогана о том, что он собирается очистить зону и атаковать — это скорее игра на повышение ставок».

Россия обвиняет Турцию в том, что она не выполнила обязательства астанинского соглашения, а именно — не смогла отвести боевиков и отделить умеренную оппозицию от террористов. Очевидно, что Москве новая эскалация конфликта в Сирии не нужна. В Анкаре тем временем заявляют, что Россия и Турция поддерживают «здоровый диалог» и обсуждают совместное патрулирование Идлиба. Только вряд ли этот шаг решит проблему в регионе, но накал страстей, возможно, снизит.

В Минобороны Турции заявили, что могут получить военную помощь из Вашингтона. Речь идет о зенитно-ракетных комплексах Patriot.

– Какое положение дел сейчас в Сирии?

- Протурецкие боевики очень близко подошли к Алеппо, экономической столице Сирии. Было принято решение – отодвинуть их от города и освободить две важнейшие трассы: Алеппо-Дамаск и Алеппо-Латакия. План был успешно реализован сирийской армией. Это и вызывало такую реакцию Эрдогана. Хрустальная мечта Эрдогана – взять Алеппо. После того, как протурецкие отряды отбросили от этих двух дорог, ему предложили буферную зону величиной в 15 километров. Однако самого президента Турции это не устраивает».

– Эрдоган запросил переговоры с Путиным. Чего он хочет добиться?

- Пытается договориться с Путиным о том, чтобы российская авиация не участвовала в борьбе против отрядов боевиков. Но это лишь временная мера. Даже если сейчас Эрдогану удастся получить какое-то соглашение с Путиным, со временем он все равно продолжит рваться к Алеппо. А сирийская армия сейчас слаба, и без поддержки шиитских проиранских формирований на земле и авиации России в воздухе ей придется очень тяжело. Ситуация очень непростая.

– Какие есть перспективы заключения мира на северо-западе Сирии?

- Пока турки не будут окончательно изгнаны из Идлиба, мира не будет. Максимум будут короткие и очень хрупкие перемирия, в формате «сегодня помирились, а завтра снова стреляем». Надеюсь, что у нашего руководства не осталось никаких иллюзий по поводу Эрдогана.

– А какие конкретные обязательства есть у России перед Сирией? Обязаны ли мы вступить в войну в случае нападения на эту страну?

- Основная суть наших обязательств понятна: чтобы территориальная целостность Сирии сохранялась. На сегодняшний день Турция оккупирует Африн, а это сирийская житница, и держит под своим контролем значительную часть Идлиба. И Россия могла бы занять более принципиальную позицию, но пока играют другие факторы, которые не дают это сделать.

– Что за факторы?

- Их очень легко перечислить по названиям. Это атомная станция Аккую, куда Россия вложила 20 миллиардов долларов. Это «Турецкий поток», важность которого для обеих сторон сложно переоценить. Есть и более мелкие сделки. Получается, мы с одной стороны стремимся торговать с турками, с другой стороны хотим, чтобы в Сирии было все нормально. А это вряд ли совместимо.

– И все же если Эрдоган официально объявит войну Сирии, включится ли Россия в этот конфликт автоматически, как союзник Дамаска?

- Турция уже практически открыто объявила войну, куда уж дальше. Вопрос в том, что вряд ли Эрдоган пойдет на официальное и, главное, широкомасштабное вторжение. Он может сколько угодно шантажировать нас: то американскими комплексами «Patriot», то усиливать поддержку Сараджа на ливийском направлении. Но пока Россия и Иран активно поддерживают Сирию, он не пойдет на широкомасштабную войну с Дамаском. План Эрдогана состоит в том, чтобы дождаться пока либо Иран выведет свои отряды, либо Россия ослабнет. Тогда для него откроется дорога на Алеппо.

– То есть Эрдоган, скорее всего, не пойдет сейчас на полномасштабное вторжение и ограничится Идлибом?

- Он с удовольствием пошел бы, но он не готов к такому.

– Потому что ему мешают курды?

- Нет, потому что он боится лобового столкновения с Россией. Но курдов тоже не надо сбрасывать со счетов. Как заявляют их командиры, если Россия закроет небо над Сирией, то они готовы за неделю полностью разгромить все протурецкие формирования в Идлибе и в районе Африна. И, надо сказать, они вполне способны это сделать. Курды сейчас мощная сила.

– Еще один вопрос: Турция – член НАТО. Как будет вести себя Североатлантический альянс в такой ситуации?

- НАТО постарается держаться как можно дальше от Сирии. Им это абсолютно не нужно. И даже если у Турции будут какие-то локальные разборки с Россией, НАТО в это не полезет. А полномасштабного военного противостояния между Москвой и Анкарой не предвидится.