Террористический режим нацистской Украины.

Сегодня в некоторых странах пытаются переписать и извратить не только итоги Второй мировой войны, но и решения Нюрнбергского трибунала. Некоторые политики утверждают, что трибунал не осудил пособников нацистов Украины, Прибалтики и других стран, а значит, их нельзя рассматривать как военных преступников. Однако «Большая тройка» договорилась, что каждая страна накажет фашистских прихвостней по своим законам, — считает Аксенов.

Большинство стран-участниц ООН поддержали предложенную Россией резолюцию о борьбе с героизацией нацизма. Против выступили четыре государства.

Это США и Канада, которые всю послевоенную историю холили и лелеяли недобитых бандеровцев. Это крохотное государство Палау, полностью зависимое от США. Это Украина, политика которой отравлена трупным ядом бандеровщины. В действиях киевской власти ясно прослеживается кровавая преемственность: Хатынь, Волынская резня, Одесса, Донбасс. Убежден, что украинских нацистов, духовных наследников Бандеры, ждет новый Нюрнберг, — резюмировал он.

Напомним, что Третий комитет Генеральной Ассамблеи ООН принял в четверг резолюцию о необходимости борьбы с героизацией нацизма и противодействия современным формам расизма, расовой дискриминации и ксенофобии.За документ, представленный Россией, проголосовали 126 стран-членов ООН, против выступили четыре государства: Канада, Палау, США и Украина. Еще 53 страны, в том числе члены Европейского союза, при голосовании воздержались. В прошлом году аналогичную резолюцию поддержали 115 государств, но против высказались три страны: Канада, США и Украина. http://c24news.ru/society/29781-ukrainskih-nacistov-zhdet-novyy-nyurnberg-aksenov.html

Закончилась великая и тяжелая Отечественная война. Усилиями всех народов СССР одержана невиданная в истории победа. Каждый советский гражданин вправе сейчас гордиться своей Родиной, своей большевистской партией, своим родным т. Сталиным, которые привели нас к этой победе.

Возвратившись после четырехлетнего отсутствия в наш родной гор. Киев для того чтобы перейти к мирному труду и взяться за его быстрое восстановление, мы, группа демобилизованных коммунистов-фронтовиков были удручены, когда узнали, что делается в Киеве, столице Советской Украины.

Мы, по правде сказать, не узнали наш город не только по его внешнему виду, но и по той политической обстановке, которая в нем сейчас существует. Мы не можем понять политического лица этого города. Как-то не верится, что мы находимся в столице той Республики, которая входит в великий Союз Советских Социалистических Республик.

Здесь сильно чувствуется влияние немцев. Борьбы с политическими последствиями их политического вредительства здесь не ведется никакой. Здесь распоясались всякого рода националисты, порой с партийным билетом в кармане. Здесь никак не чувствуется духа интернационализма, являющегося знаменем нашей партии и советской власти. Здесь свирепствует еще невиданный в нашей советской действительности АНТИСЕМИТИЗМ. Слово «жид» или «бей жидов» — излюбленный лозунг немецких фашистов, украинских националистов и царских черносотенцев со всей сочностью раздается на улицах столицы Украины, в трамваях, в троллейбусах, в магазинах, на базарах и даже в некоторых советских учреждениях. В несколько иной, более завуалированной форме это имеет место в партийном аппарате, вплоть до ЦК КП(б)У. Все это в конечном итоге и привело к еврейскому погрому, который недавно имел место в г. Киеве. А вместе с тем, в нашей Сталинской конституции, завоеванной кровью наших отцов и братьев, записано золотыми буквами:

«Статья 123. Равноправие граждан СССР независимо от их национальности и расы, во всех областях хозяйственной, государственной, культурной и общественной жизни является непреложным законом. Какое бы то ни было прямое или косвенное ограничение прав или, наоборот, установление прямых или косвенных преимуществ граждан в зависимости от их расовой и национальной принадлежности, равно как всякая проповедь расовой или национальной исключительности, или ненависти и пренебрежения, карается законом».

К нам в армию доходили вести о положении в Киеве, но мы в это не верили, а сейчас, к сожалению, пришлось в этом убедиться. Создавшаяся здесь в Киеве ситуация обязывает нас коммунистов воспользоваться правом, предоставленным нашим партийным уставом, где сказано, что член партии имеет право «обращаться с любым вопросом и заявлением в любую партийную инстанцию вплоть до ЦК ВКП(б)» и просить Вас о принятии срочных мер к оздоровлению той политической обстановки, которая создалась здесь, ибо дышится в ней весьма тяжело.

Весьма неприятным и скандальным для нашей партии и для нашей социалистической Родины является тот факт, что после нашей победы над коварным немецким фашизмом здесь, в Киеве, возник первый в условиях советской власти еврейский погром, о котором уже, по всей вероятности, стало известно и за пределами нашей Родины.

Что привело к этому погрому и как он мог возникнуть в нашей советской действительности? В результате разнузданного антисемитизма, свирепствующего в Киеве, много евреев ежедневно подвергается оскорблениям и избиениям и никто из властей не становится в их защиту. В первых числах сентября с.г. на одного еврея, майора НКВД УССР, посреди улицы напали два антисемита в военной форме и после нанесения ему оскорбления тяжело избили его. Не выдержав всех этих издевательств и, видимо, морально тяжело переживая за все то, что сейчас переживают в Киеве все евреи, а вместе с ними и демократический элемент других наций в связи с разгулом антисемитизма, майор, находясь в состоянии аффекта, убил из револьвера двух антисемитов. Этот выстрел послужил сигналом к началу еврейского погрома. Похороны антисемитов были особо организованы. Их проносили по наиболее многолюдным улицам, а затем процессия направилась на еврейский базар. Эта процессия была манифестацией погромщиков. Началось избиение евреев. За один этот день было избито до 100 евреев, причем 36 из них были отвезены в тяжелом состоянии в больницы г. Киева, и пять из них в этот же день умерли. Попутно пострадали несколько русских, которые своей внешностью были очень похожи на евреев, и погромщики избивали их наравне с евреями.

После этих событий атмосфера в городе Киеве стала еще более накаленной. Погромщики начали подготавливать погром еще более солидный, видимо, вполне достойный масштабов столицы, но местные органы пока предотвратили это. Была установлена охрана синагоги, еврейского театра, еврейского базара и т.д. Но антисемитизм от этих мероприятий пока никак не думает уменьшаться. Антисемиты все же готовят новый погром, более разительной силы, вполне достойный их учителей Гитлера, Геббельса и др., и если положение не изменится, то этот погром успешно будет проведен в жизнь. Вот какова сейчас обстановка в Киеве, столице советской социалистической республики. Это тогда, когда вся наша страна живет сейчас совершенно иными интересами: восстановлением народного хозяйства, пятилетним планом, международными проблемами. Как это могло случиться в одной из столиц советских республик?

Как все это могло случиться после столь успешно закончившейся войны над коварным немецким фашизмом, когда весь наш народ независимо от расы и национальности был един в этой борьбе и завоевал себе равное право на спокойную мирную жизнь? Это стало потому, что ЦК КП(б)У и СНК УCCP не только не вели никакой политико-массовой и разъяснительной работы по отношению к евреям, к этой наиболее пострадавшей при немцах нации, но наоборот, возглавили разжигание национальной розни и проводили эту позорную и чуждую вашей партии и советской власти антисемитскую политику, приведшую в конечном итоге к еврейскому погрому, опозорившему нашу социалистическую Родину.

Как-то не верится, что именно нарушителями Сталинской конституции, главными виновниками ее опошления стали руководители ЦК КП(б)У и Совнаркома УССР. Это они установили особый режим в отношении евреев, это они организовали изгнание евреев из советского и партийного аппаратов. Вместе с тем, после немцев, насаждавших здесь расовую теорию, разжигавших национальную рознь между народами СССР, истреблявших на Украине всех евреев, надо было бы ЦК КП(б)У и СНК УССР особое внимание обратить именно на этот участок работы и поднять интернациональное воспитание масс, а не плестись в хвосте антисемитских настроений, отдавая этим дань некоторым сохранившимся еще украинским националистам, которые в равной мере готовы выступить как против евреев, так и против русских и других национальностей, населяющих Украину, что ими намечается сделать несколько позже. Этого, видимо, руководители ЦК КП(б)У и СНК УССР пока не замечают. Если объективно и исторически, а также с точки зрения нашей марксо-ленинской теории подойти к вопросу о евреях, то станет ясным, почему именно так много евреев на Украине и, в частности, в г. Киеве. Здесь в порядке черты оседлости царское правительство расселяло этот бесправный народ. Торговля и ремесло — вот что было их уделом, и лишь при Советской власти они обрели здесь свою новую социалистическую родину, приобрели новые специальности, за нее они сражались и умирали в боях. И на этой окропленной еврейской кровью земле они хотят сейчас вместе с украинским народом залечивать свои тяжелые раны. Ведь в Киеве есть целые еврейские кварталы и районы, как например, Подол, Сталинка и т.д., и вот сюда, к себе на родину, сейчас возвращаются евреи-инвалиды Отечественной войны, дети, потерявшие при немцах своих отцов и матерей, но здесь их не принимают, не дают работы, не прописывают, всячески издеваются. Кому не известно, что еврейский народ на протяжении всей своей истории страдал, пожалуй, более чем какой-либо другой народ, и в самом деле нам известны времена испанской инквизиции. При царском режиме евреи были самой притесненной нацией, а еврейские погромы были излюбленным делом царского правительства. Во время Октябрьской революции евреи не случайно показали себя как наиболее революционный народ и выдвинули из своей среды много видных революционеров, много преданных партийных и советских работников.

За время Отечественной войны десятки тысяч евреев храбро сражались на фронтах Отечественной войны, многие из них погибли в боях за свою Социалистическую Родину, многие из них стали героями. Процент награжденных евреев во время Отечественной войны весьма высок.

За время Отечественной войны, видимо, ни один народ не пережил столько горя и несчастий, сколько пережил еврейский народ. В одном лишь г. Киеве, в Бабьем Яру, немцы истребили свыше 80 тыс. евреев, а в целом от рук фашистов во время войны погибло несколько миллионов евреев. Оставшиеся же в живых евреи в большинстве своем потеряли полностью или частично свои семьи, лишились своего жилья, имущества и влачат сейчас жалкое существование.

Почему же теперь, в условиях Советской власти, после столь блестяще одержанной победы над врагом, в которой принимали все народы СССР, в Киеве, столице Украины, начало проявляться такое ненавистное отношение к этому народу, народу мученику, так недавно пережившему одну из самых тяжелых трагедий в своей истории? Почему так издевательски относятся сейчас на Украине к нуждам так тяжело пострадавших евреев, к их желаниям снова работать на благо нашей Социалистической Родины, к их стремлениям работать по своей специальности, по своим знаниям, образованию, квалификации, опыту и т.д.? Почему при подборе кадров на Украине перестали теперь придерживаться деловых признаков, а, главным образом, обращается внимание на НАЦИОНАЛЬНОСТЬ. Неужели в этом вся суть? Неужели так начали понимать на Украине ленинско-сталинскую национальную политику? Вполне понятно, что Украинской республике надо создавать свои национальные кадры, надо строить национальную по форме и социалистическую по содержанию жизнь народов. Но разве такой ценой это должно проводиться в жизнь? А дело заключается в том, что на Украине, которой и в прошлом были свойственны большие политические ошибки, допущена новая политическая ошибка, допущено новое искривление генеральной линии нашей партии по национальному вопросу, но это искривление бледнеет перед всеми предыдущими политическими ошибками, имевшими место на Украине. В ЦК КП(б)У и в СНК УССР взят какой-то новый, совершенно чуждый нашей партии политический курс в отношении евреев, и это считается здесь одним из важнейших дел на Украине, это сейчас всех занимает, этим почти только и живут националисты из ЦК КП(б)У и СНК УССР. Вместе с тем, этот «курс» имеет очень много схожего с курсом, исходившим ранее из канцелярии Геббельса, достойными преемниками которого оказались ЦК КП(б)У и СНК УССР.

В чем практически выразился этот новый курс, столь ценное «мероприятие» в политической жизни Украины, в выдающихся «достижениях» ЦК КП(б)У и СНК УССР?

1. Из ЦК КП(б)У, Совнаркома Украины, из ряда других руководящих организаций Украины изгнаны все евреи, которые раньше десятками лет работали в этих организациях. Все это сделано невзирая на их деловые качества, их ценность и полезность как преданных партийных и советских работников.

2. Из райкомов и горкома партии, из райсоветов и горсовета изгнаны все евреи, за исключением некоторых технических работников, которые, возможно, еще остались, так как не подобрана замена.

3. Весьма ограничен был прием и возвращение евреев на работу в наркоматы. Ценных специалистов пришлось вынужденно брать и только при наличии разрешения ЦК КП(б)У. В этом отношении работа наркоматов взята под особый контроль ЦК КП(б)У и СНК УССР. За принятого без их ведома еврея виновные привлекаются к ответственности.

4. Для поступления в институты, аспирантуру и другие научные учреждения установлены для евреев специальные нормы, по примеру царского режима.

5. Многих евреев месяцами не принимают на работу, не восстанавливают в прежних должностях, лишают жилплощади и отправляют в районы, не берут на партийный учет. Многим евреям — коренным жителям г. Киева не разрешается въезд в свой родной город, где прожили они всю свою жизнь, где погибли их семьи, и это только за то, что они евреи.

6. Американские евреи, узнав о величайших бедствиях, постигших еврейский народ на Украине, послали им в массовом порядке всякого рода подарки. Эти подарки в большинстве своем пошли не по назначению, их использовали в своих личных интересах местные националисты с ведома руководящих органов Украины.

7. Еврейскому театру в г. Киеве не отведено помещение для его творческой деятельности. Он вынужден был все время находиться в Черновцах, а сейчас прибыл на гастроли в свой город Киев, откуда должен будет скоро уехать за отсутствием для него помещения.

8. О положении евреев, столь тяжело пострадавших от немцев, об их нуждах и вообще о евреях за все время ни в прессе, ни в печати не было посвящено ни одной статьи. Как будто бы не существует этот народ, как будто бы он исчез с горизонта, как будто бы он исключен из содружества наций в Советском Союзе.

Трудно перечислить все те издевательства, которым подвергается этот измученный еврейский народ в данное время на Украине, и это называется «проведение» национальной политики, «осуществление» Сталинской конституции. Большего цинизма трудно найти.

Вот где причины, приведшие к погрому, вот где корни, дающие пищу для дальнейшего, еще более бурного развития антисемитизма на Украине.

Кто же занимается помимо ЦК КП(б)У и Совнаркома УССР во всех звеньях партийного и советского аппарата проведением этой особого рода национальной политики, подбором кадров, а главным образом, насаждением антисемитизма?

Достаточно взглянуть на статистику этих кадров, то станет ясным, что большинство из них оставались на Украине при немцах, активно сотрудничали с немцами, а сейчас они, как и раньше, оказались на руководящих должностях. Им-то, оказывается, можно доверить больше, чем евреям, вполне понятно, что они совершенно не заинтересованы в том, чтобы уступить свое место тем евреям, которые работали раньше, до войны, на этих должностях и были либо на фронте, либо эвакуированы для работы в глубокий советский тыл. Эти «руководящие» кадры в большинстве своем люди со звонкой украинской фамилией, но зато с весьма сомнительной в прошлом политической репутацией, это люди весьма слабые, порой совершенно неграмотные по своей деловой квалификации, но зато это люди весьма опытные по делам украинского национализма, антисемитизма и других дел.

Таким образом, право на работу на руководящих должностях во всех звеньях завоевали люди с темным прошлым, воспитанные в условиях немецкого господства на Украине и неслучайно поэтому пропитанные духом антисемитизма и вражды к нашей партии и Советской власти.

Как отразилось на евреях это новое «открытие» в области национальной политики на Украине, столь активно проводящееся под непосредственным руководством ЦК КП(б)У и СНК УССР? Надо сказать, что на большинство евреев это подействовало с моральной стороны весьма тяжело. Для многих евреев этот новый курс является совершенно непонятным, непредвиденным, чуждым и, видимо, многие из них забрасывают местные органы, Москву, а возможно, и заграницу всякого рода письмами и запросами по данному вопросу, но, к сожалению, не все письма доходят по назначению, и на них не чувствуется реагирования. Есть случаи, когда здесь в Киеве отдельные евреи, познав на себе все прелести этого нового курса, кончали на этой почве жизнь самоубийством. Есть евреи-коммунисты, которые приходили в райкомы партии и рвали или бросали на пол партийные билеты, так как считали себя недостойными быть в рядах такой партии, которая проводит расовую политику, аналогичную, фашистской партии. Есть евреи, которые бегут из Украины, из г. Киева, как очумелые, чтобы поскорее избавиться от этого антисемитского омута, чтобы спасти свою жизнь от антисемитов — продолжателей дела Гитлера, причем некоторые бегут в другие советские республики, а некоторые пытаются пробраться за границу: в Польшу, Америку и т. п. Видимо, за границей эти евреи порасскажут о Киеве и Украине так, что эта Республика станет весьма популярной на страницах международной прессы.

Есть евреи, которые раньше, до войны, живя в Киеве, считали себя интернационалистами и не чувствовали себя евреями, даже порой забывали об этом, ибо ничем это не вызывалось, и только теперь, в связи с этим новым курсом, исходящим из ЦК КП(б)У и СНК УССР, они почувствовали, что они — евреи и у них заговорило свое национальное чувство. Это чувство заговорило тогда, когда его начали разжигать фашиствующие украинские националисты, несомненные враги народа и слепо идущие за ними некоторые весьма сомнительные коммунисты из руководящих органов Украины.

Эти так называемые «коммунисты» позорно тянутся в хвосте этих махровых националистов, не замечая, какую печальную славу они себе завоевывают.

Есть евреи, у которых жены русские. И есть русские, у которых жены еврейки. Отдельные русские мужья не могут вызвать к себе своих жен, так как они еврейки, ибо им не дается разрешение на въезд. И вот в этих смешанных семьях на почве разжигаемой на Украине национальной розни и вражды начали происходить сейчас всякого рода семейные неурядицы и тяжелые моральные переживания. Особо тяжело этот новый курс переживают дети. Антисемитизм пробрался уже в пионеротряды, в школы, в фабзавуч. Ничего не знавшие до сих пор еврейские дети почувствовали к себе вражду со стороны тех детей, у которых родители националисты. Среди молодежи начинают расти новые молодые кадры погромщиков, идущие по стопам своих отцов. Дух интернационализма у нашей молодежи на Украине начинает быстро исчезать. Часть евреев, не видя никакого другого исхода в борьбе за свое правое дело, не видя защиты местных властей, взялась за оружие и с ним защищает честь и национальную гордость своего народа против всякого рода антисемитов и замаскированных националистов. Только этим можно объяснить тот выстрел, который раздался в Kиеве. Этот выстрел уже услышали далеко. Только ЦК КП(б)У и СНК Украины остались глухи к нему. Видимо, здесь не обладают достаточной, политической чуткостью, несмотря на то, что к киевским делам, к делам Украины прислушивается сейчас и зорко следит не только весь советский народ, но и весь мир.

Руководители ЦК КП(б)У и СНК УССР заняты сейчас совершенно иным, они заняты научным обоснованием положительных результатов, достигнутых в результате осуществления своей фашистской нацполитики, обоснованием великих достижений, полученных в результате изгнания евреев из советского и партийного аппарата.

Нам — коммунистам, жителям г. Киева, пишущим эти строки, обидно за Украину, обидно за руководителей этой прекрасной Республики, которые оказались политическими слепцами и опозорили наш родной столичный город, сделав его сборищем погромщиков, черносотенцев и махровых националистов. Теперь будет записано в истории нашей революции, что в г. Киеве на 28-м году Октябрьской революции возник первый еврейский погром, которого не было со времен падения царского самодержавия. Вот одно из «достижений» ЦК КП(б)У и СНК Украины в дни победы. Нам кажется, что такому положению должен быть положен конец и чем скорее, тем лучше, ибо иначе это может превратиться в политический скандал международного значения. Не случайно на пресс-конференции в Сан-Франциско т. Мануильскому был уже тогда задан вопрос о положении евреев на Украине. Ведь за границу просачивается все то, что происходит здесь. Ведь за последнее время Украину посещают много делегаций, туристов, писателей, журналистов, и среди них много евреев. Общаясь с местными евреями, они узнают горькую правду о создавшемся положении у евреев Украины. Но т. Мануильский дипломатически обошел тогда этот вопрос. А сейчас с каждым днем все с большей силой вести с Украины доходят за границу. В этом отношении нужно отдать должное еврейскому народу, он весьма дружен несмотря на свою разобщенность, но он несомненно будет со всей силой защищать свои права, используя все возможности для того, чтобы защищать свои права, прибегая вплоть до требования, чтобы в это дело вмешался международный трибунал.

К этому международному скандалу, видимо, и ведут весьма близорукие политиканы из ЦК КП(б)У и Совнаркома Украины.

Мы обращаемся к Вам, т. СТАЛИН, к нашему большевистскому органу печати газете «Правда», к Вам, тов. БЕРИЯ, в надежде, что может быть кому-нибудь из Вас все же дойдет это письмо и Вам станет ясным причины прозвучавшего в Киеве выстрела, приведшего в дальнейшем к еврейскому погрому. Мы верим, что Вы своим вмешательством быстро положите конец тем издевательствам над советскими гражданами-евреями, которые с каждым днем принимают на Украине все более опасные формы.

Наша большевистская партия никогда не плелась в хвосте отсталых реакционных настроений. Ей всегда был чужд хвостизм. Она, наоборот, всегда со всей большевистской резкостью, не взирая на лица, своим вмешательством могла быстро исправлять те политические ошибки, которые допускались отдельными лицами, отдельными партийными организациями. Мы надеемся, что и сейчас Вашим вмешательством будет положен конец всем этим издевательствам над еврейским народом, а творцы этих издевательств, украинские националисты [и] враги народа, в соответствии с требованиями нашей Конституции СССР понесут заслуженную кару. Этого ждут с нетерпением не только евреи, но и все демократические элементы, населяющие Украину.

КОТЛЯР, ЗАБРОДИН, ПЕСИН, МИЛОСЛАВСКИЙ

г. Киев

Вх. № 417/с

от 12 октября 1945 г.

Тов. Маленкову.

Л.П. Берия

Архив. Копии направлены тт. Хрущеву Н.С. и Александрову Г.Ф.

Д.Н. Суханов

Справка на № 69909

С письмом тов. Александров Г.Ф. ознакомлен.

Зав. отделом Управления пропаганды и агитации ЦК ВКП(б)

Григорьянц, 16 ноября 1945 г.

РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 125. Д. 310. Л. 49—53. Подлинник.

По разным данным, в плену остаются более 400 ополченцев и несколько тысяч политзаключенных из разных регионов бывшей Украины

- Пацанов, наших пленных, украинцы пытали и мучили, как в гестапо - штыками пробивали ноги, одному парню, у него шесть детей, сначала прострелили руку, потом - ногу, потом эту рану еще и штык ножом пробили. Из лекарств дали на камеру зеленку и йод, этим я немного подлечил напарника. Купаться, правда, он больше месяца не мог, я ему не разрешал. Только рана начинает коркой затягиваться, он собирается помыться, рана опять открывается и гноится. Но долечились, всё нормально. А недели за две до моего освобождения завезли новую партию наших мальчишек, так у одного на груди «сепар» был выжжен, а на пояснице - немецкий крест-свастика. Выжигала эти «узоры» на коже живого человека женщина. Да, это делала женщина.

- Женщина-следователь Службы Безопасности Украины?

- Нет, из карательного батальона зоны АТО. На СБУ-шке чего пытать? Кто из наших попал в лапы садистов из карбатов, немногие выжили, а выжившие остались инвалидами. Повезло вырваться относительно целыми считанным единицам. Арсенал издевательств был широкий. Душили полиэтиленовыми пакетами, затягивая их на голове, били насмерть, заливали воду через воронку в рот, потом прыгали на живот, ребята в камере рассказывали – в машину один пленный не поместился, его отвели в посадку – расстреляли и всё. При этом палач приговаривал: «Оба на, как испугался». Пацану 22 или 23 года было всего, а вина только в том, что не влез он в машину...

От рассказа Виктора Никитина, который провел 51 день в украинском плену, леденеет кровь. Ему повезло попасть в списки на обмен пленными и выйти на свободу в первых партиях. Другие узники, и ополченцы, и политзаключенные, проходят эти круги ада до сих пор. По разным данным, в плену остаются более 400 ополченцев и несколько тысяч политзаключенных из разных регионов бывшей Украины. Точные цифры не оглашаются, что характерно для государств с фашистской диктатурой. Международные конвенции и права пленных не соблюдаются. Свидетельства ребят, вырвавшихся живыми из лап боевиков нацбатальонов в Мариуполе, рисуют картину страшных зверств и преступлений против человечности: одних наших пленных закапывали живыми в землю, других избивали дубинками от поясницы до колен и тело превращалось в сплошную гематому, третьим загоняли иглы под ногти и били электрошокером. Известны случаи, когда люди не выдерживали пыток и обрывали свою жизнь добровольно, делая выбор между болью и смертью. Сколько человек погибли в результате пыток или побоев, пропали навсегда, останется под грифом «совершенно секретно».

- Виктор, расскажи, почему ты ушел в сопротивление?

- Я не хотел танцевать и скакать, как на Майдане. Это если коротко. А подробно – это целый рассказ. Сам я из Ясиноватой, обычный водитель. У меня старенькая «двоечка». Еще до митингов мы создали в Ясиноватой ячейку из одиннадцати человек и поднимали город против Майдана. Потом построили блокпост на ясиноватском посту ГАИ. Нас тогда начали милиция и СБУ-шники преследовать. Флаги мы вывесили на блокпосту ясиноватский и георгиевский. Приедут менты: «А зачем вы тут стоите?» А что, мы нарушаем что-то? Закон мы не нарушаем. Приставили к нам двух наблюдателей – один майор, другой подполковник. Один курил, другой водку пил. Потом нагрянули люди крутые, солидные, на «джипах»: «Ребята, скажите, в чем вы нуждаетесь?». Тогда ещё супермаркеты нормально работали. И серьезные ребята, до сих пор их вспоминаю с искренней благодарностью и теплом, привезли нам палатки, мешки спальные. Потом приезжали Пушилин, Кофман, интересовались нашими делами, всего ли хватает, чайку с ними попили. Посещали нас корреспонденты, каждый день и много. Гражданское население несли термоски. С деревень люди ехали, отдавали пакеты и записки в них, многодетная семья, например, две курицы приготовила и пишет «Мы за вас». Вот так мы начинали. А потом начались митинги, в каждом из них мы участвовали. Когда правосеки в Донецк приехали, мы их гнали отсюда взашей. Мой товарищ поймал одного, залез к нему в карман, а там заточка, паспорт с закарпатской пропиской, билет на обратный путь и 300 долларов. Он берёт и ему в рожу это все швыряет с криком: »Зачем ты сюда приехал?». Ну а потом, когда взяли администрацию, там был первый медицинский отряд, и я им помогал как водитель. Начались бои в Славянске, Семёновке. И я на своей «двойке» ездил вытаскивать хлопцев, помогать людям. Забивали машину гуманитаркой и возили. Помню, как обратно однажды на своей «двойке» одновременно троих лежачих раненых и одного на переднем сидении вывез. Хотели мне на багажник ещё погрузить, но из опасения не довезти не стали рисковать. Если бы можно было растянуть машину, всех бы забрал…

А когда в Северске украинцы разнесли наш блокпост, когда от шестидесяти человек осталось в живых двое, не забуду и не прощу этого майдановской мрази никогда! Каждая деталь тех дней в памяти отпечаталась. Накануне Лена Пургина выбила на медчасть реанимобиль. Я уехал домой на побывку, мне звонит начмед, давай срочно сюда, машину нам дают. Я на парах прилетаю, смотрю: стоит машинка-красавица такая, у меня сразу на душе потеплело, сколько же я парней смогу вывезти! В тот же день бросаю свою «двойку» и мчусь на этой. На Северск приезжаю и забираю всего двух ребят. Двух выживших из шестидесяти! Одному лет 25, а другому под 40. Молодой пацанчик рассказывает, что когда ВСУ начали по ним бить снарядами, то один мужчина, пару дней как пришедший в ополчение, взял его за шиворот и собой накрыл. Мужчину искромсало, а пацанчик ранен, но живой. С тех пор я проклял убийцу-Украину. В моем сердце она умерла окончательно и бесповоротно. Свою семью отправил в Россию, так как начались похищения семей ополченцев, а сам стал постоянно мотаться на Славянск.

- За это время сколько удалось вывезти людей?

- Ну, из Славянска больше двадцати раненых вывез. Из Снежного – восемнадцать человек, из них трое были с тяжелыми ранениями. Боялся, не довезу, но бог милостив, довез. Раненых врач сопровождал, и Лилечка Родионова часто с нами ездила. Умница она, смелая, настоящая! Не чета некоторым! У меня сначала был напарник, но трусливым оказался. Когда был обстрел, он прибежал, шапку кидает, кричит: «Машину убил, запаску вырвало!». Я вышел, смотрю - ну да, запаска вырвана, дверь боковая шатается. Я ему говорю: «Людей вывез? Сколько?». «Да, троих». Я вообще никогда не ругаюсь, а тут: «Ну и фиг с ней, с этой машиной, главное, людей вывез». А Лилечка не боялась ничего: и в дальние рейсы ездила, за свои деньги покупала медикаменты, чтобы завезти на блокпост, вот такой человек!

- Часто приходилось бывать под обстрелами?

- Помню, как на Петровку и Александровку ездил, там ещё немцев не было, это я украинских карателей так называю. А как их еще называть, если они детей, людей убивают, разбивают школы, больницы, хлебозаводы? В общем, раздается звонок врача: «Витя, поехали, поехали». Я – куда поехали? Смотрю, с базы одна, потом вторая скорые выезжают. В одной машине девчушка лет 25-ти сидит и говорит: «Я боюсь…». Я водителям скорых сказал – «стоять там, а я буду вывозить раненых к вам на блокпост, куда не стреляют». В общем, подъехал за ранеными прямо в зону обстрела. Тут я первый раз за свои 50 лет увидел, что такое война на самом деле. Раньше по телевизору показывали фильмы про Великую Отечественную. Смотришь – ну, война и война, мурашки по телу пробежали. А тут я в живую увидел, что такое война и что такое гибель мирного населения. В Славянске я же только ополченцев вывозил, а тут – захожу в пятиэтажный дом, снаряд попадает в 4-й этаж, рушатся 4-й, 5-й, крыша… Голуби летают, мы заходим в подъезды, выбиваем некоторые закрытые двери – лежат там тела, там трупы, там живые кричат, там стонут.…И начинаем вытягивать… Штабелями грузили, потому что одна машина. Всех довезли живыми.

- Когда вы выносили людей, что они говорили?

- А что они могли сказать? Не верили, что остались живыми, плакали, благодарили. Потом тех двухсотых, которые были под завалами, мы с Лехой-врачом проверяли и перепроверяли, жив или нет, трехсотых загрузили, тут МЧС подъезжает, мы им показваем – там, там и там двухсотые – забирайте, чтобы не бегать, не искать, обстрелы ведь продолжались. Мирное население, кто успел в подвал убежать, тоже пришли помогать: там, в подвалах, говорят, тоже есть трехсотые. Ходячих раненых вывели, в бессознательном состоянии - на руках вынесли. Это было в том году, перед тем, как я в плен попал.

- Как это случилось?

- Ехали к раненым на машине “скорой помощи”, случайно выскочили на украинский блокпост, сплошной линии фронта не было, а тут еще произошел неожиданный прорыв ВСУ. Лилечка, Лада, доктор Алексей, московский корреспондент и я попали прямо к ним в лапы. Привезли нас на КПП «Должанка», там таможня их была, нас под Мариновкой взяли. На головы всем натянули пакеты и начали бить, поставили к стенке, два или три раза ствол приставляли к виску, щелкали.…Изобьют, потом воды дадут попить или сигарету, потом опять бьют. Потом на машине в поселок Солнечное привезли, там тоже нас били. Вскоре прилетела «вертушка», чтобы нас отправить на АТО в Краматорск. Первая «вертушка» пришла и забрала украинских раненых, а те вояки, которые прибыли во втором вертолете, вылезли из кабины и тоже пошли нас бить. А затем вывезли нас в Краматорск, где людей жестко ломали.

- И какую статью вам вменили, в чем обвинили?

- У меня статья 110-я пункт 1-й. Хотели 185-ю припаять, по-моему, за оружие, но не получилось, а 110-я – это сепаратизм, пункт 1-й. В обвинении написали: «Подвозил питание на блокпосты сепаратистам, которые мешали продвижению украинским войскам». Когда избивали, приговаривали что-то вроде «когда ты уже сдохнешь, сепар?». Один молодой вояка меня изметелил так, что, думал, кишки совсем вывернет. Тут подошел другой и говорит: »Эй, а что же ты земляка своего так зверски бьешь? Ты же вчера только приехал… Перестань, не трогай деда»

- То есть кто-то из ваших земляков служил полицаем у силовиков?

- Я сегодня встретился с парнем, который со мной сидел. А он тоже видел этого иуду и знает его позывной. Иудушка ясиноватский оказался, пошел добровольцем воевать еще с начала конфликта. Пробили его данные, выяснили, кто он, что. Теперь на нашей земле места ему больше не останется.

- Условия содержания пленных какие были?

- На АТО вообще никаких поблажек не делали, в Краматорске создали просто невозможные условия содержания. Из Краматорска нас опять в машину какую-то кинули и в Изюм привезли. В райотделе переночевали и нас в Харьков отправили, в СБУ. Если у кого-то были деньги, то там можно было иногда попросить охрану купить сигарет или сладостей. Когда наши начали наступление под Иловайском, мы подумали: «О, классно, недельку посидим и выйдем». Но нет. Освободились только по программе обмена пленными с 11 на 12 сентября прошлого года. Я еще считаю, повезло мне, только легким испугом и побоями отделался.

- А в камере людей много сидело?

- Сначала, когда нас кинули с Симоном, было шесть человек плюс нас двое. Эти шестеро сидели еще в Киеве, их там, бедолаг, замучили до состояния живых трупов, а в Харькове ну что – стукнут иногда по голове или в печень…Ребята рассказали, что один из тех, кого перевели к нам из Киева, больше двух недель в туалет не мог сходить, почки совсем отбили ему. Тут как было, когда новую партию пленных пригоняют, осматривать их некому. Наших врачей, которые со мной в плен попали, уже освободили к тому времени. Вот меня по камерам и вызывают, надо, мол, осмотреть ребят побитых. «Да я же не доктор», говорю, они мне - «Ну ты же водитель на «скорой». Странная логика. Но шел, смотрел ребят, как мог, раны им обрабатывал.

- «Подсадные утки» были в камерах?

- Со мной один сидел, крепкий такой, я с ним кашей делился, большому человеку больше кушать надо, а как поменяли, разобрались, что он – подсадная утка. Вот так бывает. А бывает, что судьба сталкивает с хорошими людьми, настоящими воинами. Вот я вам такой эпизод расскажу. Я вернулся из плена с 11 на 12 сентября прошлого года. 15 уже вышел на работу, вскоре присутствовал на обмене двух пацанов наших. Они спрашивают, а мы встречались когда-нибудь? Оказывается, я их со Славянска забирал. Получается, я бойцов оттуда вывез, потом они подлечились, отправились на фронт и ранеными попали в плен. И после обмена опять этих ребят вез в «скорой».

- Вить, было у вас, после всего пережитого, сомнение, продолжать борьбу или сделать передышку?

- Нет, какие сомнения?? Когда начали Ясиноватую уничтожать обстрелами, я уже тогда все понял – назад дороги нет. Жена говорит, тебе же уже шестой десяток, сиди дома. Я – нет, я ухожу в ополчение. И она меня отпустила. А как иначе-то? Разбили спокойный город, разбили мой дом, и какая такая теперь Единая Украина? Вы что, издеваетесь? У меня ребята при встрече спрашивают: «О, батя, что ты живой, мы слышали, что из плена вырвался – знаем. А почему у тебя наград нет?» А я ему: «Вот ты у меня - самая большая награда, что я тебя вывез, ты подлечился, и ты воюешь».