ЗакСобр под микроскопом

Зачем и кому в Севастополе нужен закон о референдуме?

В Севастополе собираются принять закон о референдуме, который будет регламентировать порядок подготовки и проведения в городе референдумов.

«Только когда такой закон будет принят, можно будет считать, что мы полностью вошли в правовое поле РФ», считает председатель постоянной комиссии по законодательству, обеспечению эффективности власти, общественному контролю и местному самоуправлению Виктор Посметный.

Такой странный на фоне проблем города приоритет объясняется просто. В начале марта депутаты отклонили закон о внесении изменений в севастопольский устав, которыми вводились бы прямые выборы губернатора. После чего экс-спикер ЗС Алексей Чалый заявил: «Придется пойти по пути, который предлагает правительство, — проводить референдум или общественные слушания. Это нужно додавливать».

Чалый «додавливает»

Возникает вопрос – нужно кому? И чем оправдана такая спешка именно сейчас? Ответ очевиден – Чалый «додавливает», не слыша своих избирателей и не желая вникать в намного более важные сейчас для жителей города проблемные нюансы.

Экс-спикер, что называется, «закусил удила» и решил убрать губернатора любой ценой. Не получилось усилиями депутатов – надо вовлечь в свою игру народные массы.

Удручает одно – в городе, как и прежде, наиболее активно бурлят политические процессы, происходят мелкие локальные кипения между бизнес-кланами и представителями власти, смена чиновников разных рангов, мятежные выпады «неравнодушных» общественников, то есть — нездоровое противодействие нормальному развитию практически всех сфер жизни региона. При этом медленно и пассивно делаются необходимые городу конструктивные шаги.

Зачем Севастополю сейчас закон о референдуме?

Главный референдум в Севастополе уже состоялся – мы в России. Сам по себе закон региону, как полноценному субъекту РФ, нужен. Но судя, например, по публичным заявлениям Чалого, не вышло бы так: «закон что дышло». Одно дело, когда речь идет о правах людей и демократии в действии, совсем другое – когда закон используют чуть ли не в личных целях. Иначе зачем такой закон городу именно сейчас – после «обиженной» отставки Чалого?

Если попытаться взглянуть на ситуацию шире, резонных опасений прибавится. Референдум может стать мощным инструментом для решения неожиданных и взрывоопасных вопросов. Тем более сейчас, когда со дня присоединения к России прошло всего два года, не завершился полностью переходный период, что и так сопряжено с множеством мелких и крупных проблем. Милитаристы и «коренные» могут продвинуть идею закрытого города. Тогда на его полнокровном развитии можно будет поставить крест. И что, например, помешает бывшим «украинским патриотам», «перекрасившимся» сейчас под российский триколор, объединиться с другими приверженцами этнических союзов и затеять выход Севастополя из состава РФ? Референдум может завершиться и решением о прямых выборах губернатора. Но Чалого уже выбирали всенародно на площади Нахимова. И чем это закончилось?

От перемены мест слагаемых сумма не изменится. Буквально на глазах – двадцатилетняя череда украинских Майданов. Результат сегодняшний – без комментариев. Но очень похоже – наверху делят власть и деньги, а народ скрипит зубами и затягивает пояса. Ничего не получится, пока депутаты не начнут принимать действительно важные и актуальные законы, а губернатора не перестанут ежемесячно «убирать» по прихоти и из личной неприязни оппонентов. Дело не в Чалом и Меняйло, а в том, что при сегодняшнем подходе никто порядок в Севастополе не наведет. Хватит митинговать, пора работать.

Референдумы в России

В современной России референдум является конституционно-правовой формой, объединяющей волю как всего народа РФ, так и жителей регионов, муниципальных образований по самым важным вопросам общественной жизни.

Надо отметить, что это право россиянами активно не используется. За всю 20-летнюю историю современной России общенациональные референдумы не проводились с начала 90-х.

Единственным, первым и последним был референдум РСФСР 17 марта 1991 года о введении поста президента, избираемого всенародным голосованием. Уже в РФ прошли еще два референдума – в апреле и декабре 1993 года.

Референдумы в российских регионах

Региональные референдумы тоже популярностью не пользуются. За двадцать с лишним лет всего было проведено около десятка. При этом, в основном, они связаны с территориальными переменами. В 2003-2007 годах в ряде регионов прошли референдумы об их объединении. За последние годы в России прошли более 300 местных референдумов. Для примера, в 2013 году из 31 местных референдумов 1 провели по вопросу изменения границ муниципального образования, 3 – по вопросам преобразования МО и 27 – по вопросам самообложения граждан.

Севастопольским депутатам такая статистика, похоже, не известна. Или они с ней знакомы, но не пытались ее проанализировать в применении к нашему городу, жители которого сейчас заняты множеством дел, навязанным им нынешней ситуацией: переоформлением множества документов, стоянием в очередях, от которых власти их так и не избавили, поисками работы, оптовой закупкой свеч из-за отключений света и многими другими временными хлопотами, которые должны в будущем сойти на нет.

Так почему сейчас севастопольцам нужно навязать еще и необходимость поспешного, а значит, крайне субъективного, политического выбора? Результаты которого, в свою очередь, могут потом ударить по ним же.

Справка

Подробнее о региональных и местных референдумах

В большинстве конституций и уставов российских регионов можно найти лишь общую характеристику референдума как высшего непосредственного выражения власти народа. Так, эти положения закреплены в конституциях Адыгеи, Мордовии, республики Марий Эл и уставах Алтайского края, Амурской, Липецкой, Магаданской области, Мурманской области, Новгородской, Новосибирской, Архангельской областей и других документах субъектов федерации.

Подобные законы приняты не во всех субъектах РФ — в некоторых действуют избирательные кодексы, нормы которых комплексно регулируют порядок проведения выборов и референдумов на территории конкретных субъектов – например, Белгородской и Воронежской областей, республики Коми и Башкортостана. В Волгоградской, Костромской, Омской, Пермской, Саратовской и Ульяновской областях один и тот же закон регулирует порядок проведения, как референдума субъекта РФ, так и местных. В одних субъектах РФ референдуму отведена специальная глава в их учредительных документах — например, в соответствующих главах уставов Вологодской, Калужской, Костромской, Липецкой областей, где подробно излагаются вопросы, по которым проводится краевой или областной референдум. В других субъектах РФ референдуму посвящается лишь статья в главе устава или основного закона, как в уставе Саратовской области, конституции республики Алтай. Но в большинстве российских регионов референдумы регулируются отдельными законами.

Вопросы, которые не могут быть вынесены на референдум субъекта РФ

О досрочном прекращении или продлении срока полномочий органов госвласти субъекта РФ, органов местного самоуправления, о приостановлении осуществления ими своих полномочий, о проведении досрочных выборов в органы госвласти субъекта РФ, органы местного самоуправления либо об отсрочке указанных выборов; о персональном составе органов госвласти субъекта РФ, органов местного самоуправления; об избрании депутатов и должностных лиц, об утверждении, о назначении на должность и об освобождении от должности чиновников, о даче согласия на их назначение и освобождение от должности; о принятии или об изменении соответствующего бюджета, исполнении и изменении финансовых обязательств субъекта РФ, муниципального образования; о принятии чрезвычайных и срочных мер по обеспечению здоровья и безопасности населения.

Цель ограничений — исключить неправомерное использование процедуры референдума как формы прямой демократии, когда это может войти в противоречие с его конституционно-правовым назначением. Вопросы, выносимые на референдум, не должны ограничивать или отменять общепризнанные права и свободы человека, конституционные гарантии их реализации, исключали возможность их множественного толкования. Субъект РФ не вправе выносить вопрос на свой референдум, если этот вопрос совместного ведения урегулирован федеральным законодательством.

Консультативный референдум

Существует такое понятие, как консультативный референдум по предметам ведения республики, который, наряду с обязательным референдумом, проводится на всей территории республики с целью выяснения общественного мнения по наиболее важным вопросам государственной и общественной жизни республики. Результаты консультативного референдума не носят обязательного характера, а лишь учитываются органами государственной власти при принятии законов и иных решений. В этом случае референдум лишается своего основного признака — юридической силы принятого решения, и напоминает опрос общественного мнения.

Сергей Горский, Sev.Life

Глава исполкома севастопольского отделения ОНФ, депутат Законодательного Собрания Сергей Кажанов рассказал о том, как происходило назначение Сергея Меняйло, об угрозах со стороны правительства города и том, как он не стал другом губернатора.

— Сергей Петрович, почему, читая севастопольские СМИ, складывается впечатление, что в Крыму все хорошо, а в Севастополе — плохо?

— Это говорит о том, что по-разному работают институты гражданского общества и независимые СМИ. Что произошло в Крыму: «Партия регионов» перезагрузилась в «Единую Россию». По существу ничего не поменялись. А СМИ всегда кому-то принадлежат, вот они и говорят: «У нас все прекрасно, проблем нет». Если же кто-то осмеливается назвать вещи своими именами, его сразу называют «белоленточником» и элементарно не дают трибуну высказаться.

— Кого вы имеете в виду?

— Посмотрите, что произошло с Олегом Зубковым. Он нормальный предприниматель, искренне любит Крым и свое дело. А его уже назвали предателем и агентом госдепа. Его маргинализируют, хотя он говорит о правильных вещах: свобода предпринимательства, прозрачные правила для бизнеса, недопустимость вмешательства чиновников в деятельность предпринимателей. Нам в Севастополе эта картина хорошо знакома.

— Но представители исполнительной власти говорят, что критика в их адрес необоснованна.

— Предыдущее руководство города в лице Владимира Яцубы воспринимало критику, звучащую в СМИ, как призыв к действию. Если мы писали, что дерево покосилось, и завтра оно кого-то не дай Бог, задавит, сразу выезжала бригада, и дерево спиливали. А нынешнее правительство пытается поставить «забор» и жить в своем мире. И в этом мире у них все замечательно. Но образно выражаясь, я за то, чтобы вызвать полицию, когда у соседей кого-то убивают, а нас все время просят закрыть форточку, потому что-то крики из соседней квартиры кому-то мешают спать.

— Как вы считаете, почему ваши оппоненты говорят, что программа развития Севастополя, под которую были избраны депутаты, и тот же Меняло стал губернатором — это филькина грамота?

— Наверное, потому что это люди старой формации. В 2014 году у нас появилась уникальная возможность полностью перезагрузить власть. Привести к управлению города неравнодушных людей. Но более-менее обновили только законодательную власть, и то, через время некоторые депутаты попали под влияние губернатора.

Самое интересно, что на Меняйло у всех нас была надежда. Когда он только пришел, у него глаза горели. На всех встречах он говорил, что полностью доверяет Чалому, что будет его поддерживать. Между ними существовала договоренность, что губернатор сосредоточится на наболевших проблемах, где нужно «шашкой махнуть», а председатель заксобрания сосредоточится на развитии. И договоренность о таком в тандеме была и в кругах Путина.

— Если вы тогда поверили Меняйло, значит, он не лукавил?

— Нет, абсолютно. Он казался очень искренним. Но Меняйло нельзя обвинять, он просто не умеет так работать, просто не понимает принципов управления, постановки цели, планирования.

А то, что произошло потом… Наверное, сработал первоначальный план людей, которые двигали Меняйло. Не секрет, что его поддерживает полпред Белавенцев. И получается, что Чалого обвели вокруг пальца. Он же далеко не силен в этих придворных играх, в этой византийщине. Он довольно искренний человек, и если обещает, то должен это делать.

— Поясните, о каком плане вы говорите?

— Когда стал вопрос о том, кто будет губернатором, прилетел Белавенцев и предложил кандидатуру Меняйло. Алексей Михайлович и Сергей Иванович тогда долго беседовали. И времени особо не было, решение нужно было принимать быстро. В итоге все увидели на телеэкранах, что Чалый предложил Путину кандидатуру Меняйло. И первое время губернатор просил помощи, постоянно говорил, что без Чалого он никуда.

Еще не было никаких конфликтов, а Меняйло уже старался везде рассадить своих людей. Он переформатировал политсовет «Единой России» и начались интриги.

— В чем они выражались?

— Началась возня по поводу того, кто будет первым номером в списке «Единой России» на выборах: Чалый или Меняйло. Сергей Иванович настаивал, что он должен быть первым.

— Как он это объяснял?

— Он не объяснял, а просто хотел. Но как мне потом объяснили, тот, кто идет первым номером обычно становится губернатором. Как раз тогда и стало понятно, что ведется какая-то игра. И Чалый сказал: «Ну, раз Меняйло, тогда я выхожу из списка».

— Почему для Чалого было важно идти первым номером в списке?

— Лучше спросить у него. Но мне, кажется, это было важно, потому что Чалый стал настоящим лидером, народным мэром. И тут ему предлагают идти вторым номером после человека, которого он не знает. Это значит — своим именем двигать вперед фигуру человека, совершенного неизвестного в городе.

— И в итоге, Меняйло пошел вторым номером.

— Да, но тут стало происходить следующее. Дело в том, что кандидатуры губернатора сначала выдвигаются региональными штабами партий. Эти списки передаются в Москву, а уже главный политсовет передает их Путину, и он из списка выбирает три кандидатуры и предлагает их законодательному собранию Севастополя.

Эта процедура началась еще в августе 2014 года. Уже тогда возник конфликт. Руководитель исполкома ЕР Борис Колесников и секретарь Виктор Оганесян поехали в Москву, и там откуда-то появилось решение, что севастопольская организация рекомендует на должность губернатора трех кандидатов. Это: Оганесян, Колесников и Меняйло.

Я узнаю об этом из СМИ, звоню Чалому и спрашиваю: «Вы знаете об этом решении?». Он ответил, что первый раз слышит. Все были очень удивлены. И тогда Чалый выступил с заявлением, в котором сказал, что «к власти в городе пришли люди, обладающие редким сочетанием двух качеств: некомпетентность и чванство». Он имел в виду именно этот нечистоплотный поступок. Понятно, что если партия выдвигала кандидатов, то могла и дать ему возможность поучаствовать в голосовании.

— Чалый думал, что политсовет его выдвинет?

— Хотя бы среди трех кандидатов, он мог бы поучаствовать. Хотя бы на правах народного лидера, пользующегося поддержкой горожан. Чалый не говорил об этом прямо, но, думаю, это его зацепило. Если бы Чалый был в списке, то, может быть, и Путин принял бы другое решение.

— Но вы же могли не поддержать кандидатуру Меняйло.

— Скажем так, нас стали убеждать, что мы должны проголосовать за Меняйло. Ко всем депутатам находили свой подход. Члены нашей команды пережили многое: попытки подкупа, угрозы. Мне вполне серьезно угрожали. Было сказано так: «Ты же думай не только о себе, у тебя же дети малые. Подумай о них, потом трудно себе будет что-то не простить». И я неделю прятал детей на конспиративной квартире. Отключал телефоны. Это было перед одним очень важным голосованием. Может быть, это были пустые угрозы, но, действительно, не простишь себе, если с детьми что-то случится.

— Эти угрозы исходили от неизвестных людей?

— Нет, от вполне известных людей из правительства, причем от людей довольно высокого ранга. Еще были эти душещипательные беседы с Меняйло перед тем, как его избирали. Я никогда не забуду, как он меня к себе пригласил в кабинет, полтора часа рассказывал о своей жизни, о том, как он служил, а потом сказал: «Вот, Сергей. Ты так и не стал моим другом. Борис Дмитриевич стал, а ты — нет». На что я ответил, что никогда не стремился к этой дружбе.

Поэтому мы всегда не очень-то хотели избирать Меняйло, но очень активно включилась Москва, и так нам красиво рассказала, что надо! Что это решение Владимира Владимировича.

— А кто вас убеждал?

— Представители администрации президента. Приезжал Морозов (начальник управления по внутренней политике АП — прим.) активно рассказывал, что важно поддержать Меняйло. Говорил также, что если будут конфликты, то чтобы ему напрямую звонили. Вообщем, мы ему поверили, а через месяц он уволился. Мы продолжаем кричать о проблемах, а нас не очень-то слышат. Тогда мы поняли, что нас снова обманули, и больше с Москвой в игры не играли.

— Как бы вы кратко описали сложившуюся ситуацию между исполнительной и законодательной властями?

— Представьте, что вы пришли в театр и случайно попали в VIP-ложу. Так вышло, единственное свободное место было там. Вы сидите рядом с очень уважаемыми людьми, которые все с орденами, медалями. Это я говорю о наших восприятиях, как депутатов, попавших во власть из обычных граждан.

Тут гаснет свет, начинается представление, и вы понимаете, что эти уважаемые люди начинают вести себя совершенно неадекватно: царапают подлокотники, воруют кошельки, говорят по телефону. Вы, наверное, попытаетесь с ними договориться, а в ответ вам покажут комбинацию из трех пальцев.

Дальше вы постараетесь обратиться к охране или к людям в зале. Но охрана — наши правоохранители — стоит с каменными лицами, а люди просят вам закрыть рот, чтобы не мешать смотреть представление. Из зала же не видно, что происходит в VIP-ложе, отсюда и непонимание многих процессов. Вот такая у нас ситуация.

— Ваш вариант, что делать?

— Мы будем продолжать бороться и реализовывать свою повестку. И я точно знаю, что в Администрации Президента смотрят сессии нашего заксобрания, поскольку мы подаем пример настоящего парламентаризма в России.