ЧК не дремлет. Граждане, будьте и вы бдительны!

2 октября 1929 года по поддельному паспорту и чужой фамилии из Москвы в Париж со специальным заданием прибыл заслуженный чекист 52-летний Ройзенман. Никого не предупреждая, он на вокзале взял такси, приехал на улицу Гренелль и вошёл в советское посольство. Он вызвал начальника охраны, представился ему и приказал из здания посольства без его разрешения никого не выпускать. Посол в это время выполнял поручение советского правительства вне Франции, всеми делами заведовал поверенный в делах Григорий Беседовский.

— Относится ли ваш приказ к товарищу Беседовскому? — спросил у него начальник охраны.

— К поверенному в делах — в первую очередь! — приказал товарищ Ройзенман.

Не откладывая дела в долгий ящик, заслуженный чекист попросил Беседовского прийти к нему для знакомства в комнату N 82, которая служила секретным кабинетом работников ОГПУ, работавших под прикрытием дипломатических служащих. Поверенный в делах ответил, что скоро придёт, а сам срочно поспешил в жилое здание работников посольства и приказал жене срочно собраться, чтобы бежать налегке. Появление Рзйзенмана (его репрессируют в 1938 году) было для Беседовского как гром среди ясного неба. Месяц назад его вызывали в Москву для отчёта, но он под разными предлогами поездку откладывает.

Тем временем посланец из Москвы собрал чекистский штат посольства, объявил о цели его приезда и приказал написать ему докладную записку о поведении и жизни поверенного. По агентурным данным тот вёл разгульный образ жизни, поддерживал подозрительнгые связи с иностранцами, допустил растрату государственных денег.

Пока Ройзенман беседовал с чекистами, Беседовский решил выйти из посольства на улицу. На пути встали охранники. Беседовский стал угрожать пистолетом, охранники наставили на него несколько стоволов. Тому пришлось отступить. В расстроенных чувствах он вышел в посольский парк. Подошёл к каменной трёхметровой глухой стене, окружавшей посольство со всех сторон. И тут его взгляд упал на садовый стол. Он принёс его к стене, встал на него и руками ухватился за верхний ряд кирпичей. С большим трудом 33-летний Григорий Зиновьевич подтянулся и перелез в соседний сад. Здесь стоял частный дом. Из него он вызвал полицию. На его звонок немедленно приехали руководители парижской полиции. С ними он прошёл к парадному входу посольства и вызвал свою жену. Ройзенман не решился застрелить предателя в окружении французских чинов полиции и выпустил его жену и семилетнего сына.

...В ущерб населению страны советское правительство денег на развитие зарубежной агентуры не жалело. В СССР — голод, у людей нет самого необходимого, они считают копейки, чтобы дожить до получки, а нелегалы-чекисты курсируют по странам мира, устраивая политические заговоры, провокации и убийства неугодных политических и общественных деятелей...

На следующий день парижские газеты сообщили, что важный дипломат советской России попросил политического убежища. А ещё через два дня сотрудники западных спецслужб начали выкачивать из Беседовского совершенно секретную информацию. А по-другому он поступить просто и не мог. В противном случае, в интересах большой политики, французские власти могли его выдать Советам, которые объявили перебежчика уголовным преступником... Он назвал резидента советской разведки Владимира Яновича, который числился в посольстве шифровальщиком, и его двух заместителей Иванса и Эллерта (последний курировал агентуру в Англии). Не дожидаясь решения властей, эти и другие разведчики срочно покинули Францию. Беседовский работал и в других странах, он и там знал многих разведчиков. Всё, что он знал, — выдал сотрудникам западных спецслужб и, в частности, в Вене, Варшаве, на Дальнем Востоке. Предательство чиновника такого высокого ранга, знающего совершенно секретные доктрины государства во внешней и внутренней политике, наносит родине не столько моральный, сколько материальный ущерб, исчисляемый астрономической суммой.

На Лубянке было принято решение уничтожить предателя, но Беседовский оказался крепким орешком, он ушёл в подполье. Охота на него началась...

Начиная с 1918 года Дзержинский набирал на руководящие должности в ВЧК-ОГПУ по рекомендациям большевистских вождей или личной преданности. К нему из Одессы приехал восемнадцатилетний Яков Блюмкин. Он окончил еврейскую школу Талмуд-тору и известен был как боевик, пробивавший в Симбирске выборы депутата от масонской ложи в Учредительное собрание. Он ничего не смыслил в чекистской работе, но с первых же дней проявил себя как мастер политических провокаций. Он арестовал возвращавшегося из плена Роберта Мирбаха (племянника немецкого посла) и начал шантажировать его дядю. Потом убивает посла Мирбаха и его сотрудника, но никакого наказания не понёс. В своей деятельности Блюмкин отличается наглостью, жестокостью и фанатизмом и медленно двигается по служебной лестнице. Его называют резидентом разведки на Среднем Востоке. Он курсирует по Китаю, Монголии, Палестине. Он вербует агентуру, подкупает политиков, сообщает в Москву секретные сведения. Он верный сторонник Троцкого, которого сначала ссылают в Казахстан, а потом изгоняют за границу. Находясь за рубежом, Блюмкин находит сына Троцкого Льва Седова, затем встречается с самим Троцким, сообщает ему, что он резидент советской разведки и готов ему служить. Они вырабатывают систему тайной связи, Троцкий с ним передаёт своим сторонникам в СССР инструкции для подпольной борьбы с верхушкой партии и правительства. Они также договорились держать их союз в строжайшей тайне, если же кто-то узнает о тайной встрече Троцкого с неизвестным лицом, заявлять, что это был издатель, предлагавший издать на еврейском языке биографию Троцкого.

Однако о встрече с видным чекистом Троцкого узнал тайный закордонный агент ОГПУ и сообщил на Лубянку. Чекисты легко вычислили Блюмкина и когда он прибыл в СССР, установили за ним слежку, чтобы выявить сторонников Троцкого и найти инструкции. Одновременно руководство ОГПУ подсунуло Блюмкину красивую молодую чекистку Елизавету Розенцвейг. Лизе дали понять, что в интересах Советского государства нужно отбросить буржуазные предрассудки и вступить с ним в доверительные отношения.

Заметив за собой слежку, Блюмкин изменил внешность, сбрил усы. Он сознался Лизе, что собирается бежать на юг и там жить нелегально. Подруга выдала Якова и сдала группе захвата.

С 1922 года иностранным отделом ОГПУ руководил Меер Трилиссер. Это он назначил Блюмкина резидентом разведки. Это он превратил отдел в международную террористическую организацию. Бывший приказчик в бакалейной лавке после революции стал одним из руководителей ОГПУ. Сам он в разведовательной работе ничего не понимал, но нашёл русского разведчика Алексея Луцкого, который обучил его оперативной работе. От Трилиссера резиденты советской разведки за рубежом только успевали получать шифротелеграммы: "Уважаемый товарищ, ваше сообщение об исполнении поручения в Майнце получили. Необходимо устранить свидетелй...", "...у вас по этому делу должно оставаться цианистого калия баночка...", "...Выясните их местопребывание и примите все меры к ликвидации..."

3 ноября 1929 года дело Блюмкина рассматривала судебная тройка коллегии ОГПУ: председатель Вячеслав Менжинский, Григорий Ягода (Иегуда) и Меер Триллисер. Они вынесли Блюмкину приговор:

"За повторную измену делу пролетарской революции и Советской власти и измену революционной чекистской армии Блюмкина Я.Г. расстрелять. Дело сдать в архив".

Его схватили охраниики и потащили в расстрельный подвал, где он сам расстреливал черосотенцев и других "фашистов". Там тогда вийствовал палач Магга. По утверждениям очевидцев, прежде чем получить пулю в затылок, Блюмкин запел "Интернационал". Там закончил свою жизнь международный преступник, убийца и предатель.

На местол Блюмкина руководство ОГПУ назначило 34-летнего Георгия Агабекова, с 1920 года работавшего в органах ВЧК-ОГПУ и имевшего большой опыт ликвидации рнеугодных лиц, политических провокаций и агентурной работы. Зная несколько языков народов Средней Азии, он легко выдавал себя то за купца, то за бедняка, вербуя секретных осведомителей. Это ему была дана команда уничтожить в Иране сбежавшего из СССР секретаря Сталина Баженова, и он бы его "ликвидировал", если бы не поступил отбой команды. Прибыв в Константинополь, Агабеков развил кипучую деятельность, и всё у него шло отлично. Желая изучить английский язык, он в местной газете дал объявление о желании найти учительницу. Английские спецслужбы подвели ему молодую красивую англичанку, в которую он влюбился. Он сознался ей, что является советским разведчиком. Захватив все деньги, Агабеков бросил службу и стал преследовать девушку, родители которой категорически возражали против брака дочери с этим авантюристом. За деньги он выдал правительствам других стран более 400 тайных агентов советской разведки, часть которых завербовал он сам. В результате предательства в Иране была запрещена компартия, сотни людей арестованы, тысячи бежали из своих стран, несколько человек были казнены.

Руководство ОГПУ развернуло настоящую охоту за предателем. В Париж нелегально прибыла группа Якова Серебрянского (организатора похищения в Париже генерала Кутепова), специалистов по "ликвидации" предателей. Аналогичное задание получил ряд других нелегалов. Зная меркантильность Агабекова, разрабатывались операции для завлечения его на иностранные корабли, где команда подменялась сотрудниками Лубянки, к нему подводились красавицы-соблазнительницы, но всё было напрасно. Казалось, ещё шаг-второй и он будет в руках чекистов, которые напичкают его наркотиками и тайно вывезут в Москву, но Агабеков эти шаги в последний момент не делал. Больше того, он выдавал известных ему советских нелегалов. 27 июля 1931 года был задержан некий Пиркович, убивший агента ОГПУ Земмельмана. Следователи никак не могли установить личность преступника, утверждавшего, что он серб и студент из Вены. Когда показали его Агабекову, он без труда узнал в арестованном бывшего начальника Тифлисской ГПУ Шульмана.

Семь лет убегал Агабеков от чекистской пули. И всё же его затянули в западню. Ему предложили вывезти бриллианты, жемчуг и драгоценные металлы, принадлежащие богатой армянской семье. Армянин, который предложил Агабекову сделку, заманил его в Париже на явочную квартиру, где его ждал бывший офицер турецкой армии, который заколол его ножом. После этого труп предателя запихали в большой чемоден, вывезли в море и там выбросили.

Пришёл черёд и Беседовскому. После войны он под чужим именем поселился на юге Франции, на Ривьере. Здесь и теряются его следы. Наиболее вероятная версия, что его настигли чекисты. Предательство они не прощали.

После предательства Агабекова из ОГПУ был изгнан Меер Трилиссер, а в 1940 году его расстреляли. Но это случилось после того, как на сторону наших потенциальных противников перешли другие резиденты советской разведки Вальтер Кривицкий, Натан Порецкий (Людвиг), Лейба Фельдбин (известный у нас как Александр Орлов), посло в Греции Александр Графф (Бармин) и Генрих Люшков. Одновременно в СССР отказались возвратиться посол в Италии Л.Гельфанд, посол в Швейцарии М.Штейнберг, посол в Болгарии Ф.Раскольников и ряд других.